При этом Рембрандт постоянно развивает какую-нибудь из традиций искусства Голландии. Так, он на разных этапах творчества разрабатывает тип группового портрета. К числу этих работ относятся написанный в 1632 году групповой портрет доктора Тульпа и его коллег, изображенных в момент лекции, которую Тульп читает, демонстрируя труп на анатомическом столе («Анатомия доктора Тульпа»); «Ночной дозор» (1642); «Анатомия доктора Деймана» (1657) и портрет старшин суконного цеха («Синдики», 1662)—все в Амстердаме.

Корпорация амстердамских стрелков в 1642 году заказала Рембрандту групповой портрет членов гильдии. Это был почетный и выгодный заказ. Но Рембрандт видел здесь только одну задачу: слить в одно органическое целое многочисленные разрозненные характеристики, освободиться от условного сочетания отдельно позировавших фигур; правда могла у него принять формы фантастические, но не искусственные. Рембрандт решил эту задачу полностью в духе XVII века, и притом середины столетия; он представил себе слитную, динамическую сцену, в которой все участники занимают свое место, подчиняясь сложному, но единому ритму. На первом плане он написал в полном свету высокую, как бы движущуюся на зрителя, фигуру капитана стрелков Баннинга Кока, одетого в черное и красное; рядом с ним — лейтенант, на котором ярко-желтый кафтан сверкает напряженным локальным пятном. Эти фигуры резко противопоставлены другим, отодвинутым в полумрак и постепенно тающим в глубине. Стрелки как будто выступили вслед за своими вождями в некий поход, в торжественное шествие (или в дозор, как казалось непосвященным зрителям этой картины). «Ночным дозором» ее назвали главным образом потому, что потемневший лак в течение долгих лет скрывал под темной пеленой ее истинные краски (теперь этот лак снят). Но в «Ночном дозоре» и до сих под остаются не вполне понятные фигуры и неистолкованные детали; в этой громадной картине с ее сложными внутренними контрастами, символами и намеками выразилась вся пылкость воображения, вся свобода и независимость искусства Рембрандта, вступившего в период творческой зрелости.

Однако заказчики, трезвые, положительные и опасающиеся всяких неожиданностей, не желали мириться ни со сложностью, ни с дерзостью рембрандтовского замысла и были крайне разочарованы. Многие имели основание жаловаться на то, что (хотя они заплатили равную цену) их лиц в картине невозможно рассмотреть; однако недоволен был и Баннинг Кок; он демонстративно заказал свой портрет Бар-толомеусу ван дер Хельсту.